Вот уже в который раз Таэко Коно (или Коно Таэко в японском порядке) переиздают на английском. А вот русского перевода ее сборника рассказов – да что там сборника, хотя бы одного, самого знаменитого ее рассказа “Охота на детей” – все нет и нет.
А ведь он нужен. Потому что вместо того, чтобы печатать пятьдесят оттенков серо-буро-малинового, которые затуманивают и без того распухший от ненужной информации мозг, лучше издавать и читать рассказы Коно – там и мазохизма хватит, только не диснеевской версии, а самого что ни на есть Захер-Мазоха и всех заинтересованных психологов, которых так полюбили и приняли в Японии (и Крафт-Эбинга, и Фрейда, и Теодора Рейка переводили на японский с пылу с жару). Приняли и понесли дальше – в популярные журналы, в хентай, а уж после войны, когда цензура перестала давить “извращения”, началось самое интересное.
Появился Танидзаки Дзюнъитиро, писатель-новатор, использующий темы мазохизма в своих работах. Таэко Коно увлеченно читала все, что он писал, и даже сама опубликовала работу под названием “Литература Танидзаки и Желание Утверждения”, главной мыслью которой было то, что увлечение мазохизмом в прозе писателя возникало из желания жизнеутверждения, и связывала она все это с тоской по счастливому детству (а детство у него было действительно прекрасное, о нем есть отдельная книга “Детские Годы”).
Перейдем, наконец, к творчеству самой Коно. Оно вызывающе антисоциально – она не гнушается ни насилием над детьми, ни женоненавистничеством, ни стремлением к флагелляции. С первого рассказа сборника – “Ночная Прогулка” – где десяток страниц мы расслабленно читаем о двух крепко дружащих женатых парах, их ожидаемого правильного воспитания и вежливости, нас быстренько приводят в тонус, когда обе пары укладываются спать в соседние комнаты (с раздвижными стенами!), и начинают прихихикивать – ой, а что нам делать с этой нашей прекрасной четырехугольной дружбой? В тот вечер никаких обменов партнерами не происходит, но дата на будущее назначена. И вот Фукуко и Мурао уже радостно поджидают друзей, а те все не идут, и возбужденные (эмоциями) Магомеды отправляются к горе сами.
Каждая история абсолютно непредсказуема. В “Крабе” женщина едет на море лечить последствия туберкулеза. Там ее навещают родственники и племянник. И ей так хочется, чтобы племянник остался, что она обещает за это найти ему краба. И вот они ищут краба. Долго и мучительно, и, как оказывается, даже необязательно. Но она готова на все, лишь бы в момент приезда мужа на следующий день племянник все еще оставался рядом и разбавил бы их угрюмый дуэт детской непосредственностью.
В рассказе “Снег” у Хаяко всегда ужасные мигрени, когда на улице снегопад. У ее мачехи тоже такие мигрени. Когда-то, сойдя с ума то ли от недосыпа, то ли от чего другого – немало мрачных сторон у материнства – она закопала свою двухлетнюю плачущую дочь в снегу, и заморозила насмерть. Дочь звали Хаяко. С тех пор ее имя передали падчерице, которой пришлось вместе с именем еще и примерить на себя всю жизнь умершей сводной сестры. Примерить и прожить.
Самый неприятненький и яркий рассказ – естественно, “Охота на детей”. Хаяши Акико терпеть не может маленьких девочек, а вот маленькие мальчики – это ммм вполне привлекательно. Она любит заходить в магазинчики детской одежды, покупать там дорогие детские футболочки, а потом придумывать, кому бы из знакомых детей их подарить. Подарить и посмотреть, как ребенок будет старательно извиваться, пытаясь влезть в футболочку, “крутить попой, и оголять свой тугой животик, набитый сотнями питательных обедов” (мой кустарный перевод). Ну еще Хаяши любит полежать и помечтать о том, как отец наказывает сына плетью, и “струйки крови наперегонки спускаются по его бедрам”.
Почему все это не фя? Потому что это правда, и насилие над детьми, к сожалению, не художественный вымысел. Но даже больше потому, что героини Таэко Коно, во многом похожие одна на другую – дамы средних лет, в отношениях или замужем, любящие мазохистские изыски в сексе и жизни, – это притесненные социальными правилами и гендерной ролью японские женщины, для которых носить каждый месяц деньги любовнице своего мужа или воспитывать бастарда – абсолютно нормальные вещи, одобряемые обществом. Они хотят саморазрушения, потому что на них давят эти рамки. И ни одна из них не избежит беспощадного скальпеля, открывающего тайны женской психологии, каким мастерски орудует Таэко Коно.